Жена Цезаря
ВИЛДЕТ. Но его высокопревосходительство прекрасно понимает английский и, я уверена, говорит не хуже меня, только не хочет.
ОСМАН=ПАША. Madam, je ne comprends l’anglais que quand vous le parlez, et tout galant homme sait ce que dit une jolie femme.
ЭНН (переводит чете Эпплби). Он говорит, что понимает английский, только когда на нем говорит леди Литтл, потому что каждому галантному мужчине без слов ясно, что говорит красивая женщина.
ВИОЛЕТ. Никто не может сравниться с вами в умении говорить комплименты. Вы знаете, что я изучаю арабский?
ОСМАН=ПАША. C’est une bien belle langue, at vous, Madam vous avez autant d’intelligence que de beaute.
ВИОЛЕТ. Ко мне каждый день приходит местный учитель. И я практикуюсь с вашим братом, Энн.
ЭНН (миссис Эпплби). Мой брат — один из секретарей сэра Артура. Подозреваю, именно с ним сейчас и говорит сэр Артур.
ВИОЛЕТ. Если это так, то я его отругаю. Ему отлично известно, что он не должен приходить и беспокоить сэра Артура, когда тот в кругу семьи. Но все говорят, что он — прекрасный знаток арабского.
ОСМАН=ПАША. Vous parlez de M. Parry? Je n’ai jamais connu un Anglias qui avait une telle facilite.
ЭНН. Он говорит, что никогда не встречал англичанина, который так хорошо владеет арабским, как Ронни.
ВИОЛЕТ. Это чудовищно сложный язык. Иногда мне кажется, что у меня закипают мозги.
(Входят двое слуг. Один с большим подносом, на котором стоят кофейные чашки, второй — с маленьким. На нем серебряный кофейник с кофе по=турецки. Они обносят кофе находящихся в гостиной людей, потом молча ждут. Когда войдет сэр Артур, они нальют ему кофе и уйдут).
ЭНН. Ваше упорство достойно восхищения.
ВИОЛЕТ. Вы знаете, Ронни очень меня поддерживает. Говорит, что я прогрессирую. А мне так хочется говорить на арабском. Вы и представить себе не можете, в каком я восторге от Египта. Я просто влюбилась в эту страну.
ОСМАН=ПАША. Pas plus que l’egypte vous aime, Madam.
ВИОЛЕТ. Когда мы сошли на берег в Александрии и я увидела эту красочную, жестикулирующую толпу, сердце едва не выпрыгнуло у меня из груди. Я сразу поняла, что обрету здесь счастье. И с каждым днем я все больше влюблялась в Египет. Я люблю его древние памятники, люблю пустыню, улицы Каира, очаровательные маленькие деревушки на берегу Нила. Никогда не знала, что мир так прекрасен. Думала, что о романтике можно прочитать только в книгах. Не знала, что есть страна, в которой можно сидеть под пальмами у колодца и думать, что ты дома.
ОСМАН=ПАША. Vous etes charmante, Madam. C’est un bien beau pays. Il n’a besoin que d’une chose pour qu’on puisse y vivre.
ЭНН (переводит). Это прекрасная страна. Она хочет только одного, чего не хватает ей для жизни. И что же это, ваше высокопревосходительство?
ОСМАН=ПАША. La liberte.
ЭППЛБИ. Свобода?
(Артур входит, когда Виолет начинает говорить о Египте и слушает со снисходительной улыбкой. После ремарки Паши выходит на середину гостиной. Артуру Литтлу сорок пять лет, он сухощав, подвижен, очень умен, обходителен, уверен в себе, опытнейший дипломат, умеющий найти выход из любого положения. Он ничего не упускает, но зачастую не показывает, как много сумел заметить).
АРТУР. Египет обладает достаточной свободой для того, чтобы хорошо жить, ваше высокопревосходительство. Не стоит все огрехи списывать на недостаток свободы.
ВИОЛЕТ (миссис Эпплби). Надеюсь, кофе по=турецки пришелся вам по вкусу?
МИССИС ЭППЛБИ. Да, мне понравилось.
ВИОЛЕТ. Я так рада. Другого кофе я теперь не признаю.
АРТУР. Моя жена искренне восхищена этой страной, Паша.
ОСМАН=ПАША. J’en suis ravi.
АРТУР. Я предложил Ронни зайти и выпить чашечку кофе (Энн). Подумал, что ты захочешь с ним повидаться.
ЭНН. Вы сегодня очень заняты?
АРТУР. Мы всегда заняты. Не так ли, ваше высокопревосходительство?
ОСМАН=ПАША. En effet, et je vous demanderai permission de me retirer. Mon bureau m’appelle.
ВИОЛЕТ. Как хорошо, что вы смогли заглянуть к нам.
ОСМАН=ПАША. Mon Dieu, Madam, c’est moi qui vous remercie de m’avoir donne l’occasion de saluer vorte grace et vorte beaute.
(Он кланяется остальным. Артур провожает его до двери и он уходит).
ЭНН. Умеете вы выслушивать комплименты, Виолет.
АРТУР (вернувшись). Удивительный старик, знаете ли. Блестящее образование, прекрасные манеры, трудно представить себе, что, будь его воля, он бы завтра перерезал нас всех.
ЭППЛБИ. Я помню, что в Англии с некоторым недоумением восприняли вашу рекомендацию назначить его министром образования.
АРТУР. В Англии далеко не всегда понимают местную специфику. Осман — мусульманин старой школы. Он ненавидит англичан. С годами он принял неизбежное, но не смирился с ним. И его конечная цель остается прежней.
ЭППЛБИ. И что это за цель?
АРТУР. Конечно же, сбросить англичан в море. Но он — умный старый плут, и понимает, что прежде всего необходимо дать образование египтянам. И мы хотим того же. Я готов провести множество реформ, но мне никогда не удастся убедить мусульман принять их, если они не будут проводиться человеком, патриотизм и правоверность которого вне подозрений.
ЭНН. Ты не находишь, что работать с человеком, которому не доверяешь, мягко говоря, некомфортно.
АРТУР. Я не говорил, что не доверяю ему. Где=то я им даже восхищаюсь, и совсем не держу на него зла за то, что в глубине сердца он ненавидит меня.
ЭППЛБИ. Не понимаю, почему.
АРТУР. В молодости я провел в Египте три года. Тогда я был мелкой сошкой, но каким=то образом в чем=то помешал Осману и он попытался меня отравить. Я болел два месяца, и он никогда не простит мне моего выздоровления.
ЭППЛБИ. Каков мерзавец!
АРТУР. Действительно, в цивилизованном обществе он смотрелся бы несколько странно. В добрые дни Исмаэля он избил одну из своих жен до смерти и бросил в Нил.
ЭППЛБИ. Но разве можно назначать на высокий пост такого человека?
АРТУР. Он действовал в полном соответствии с обычаями и законами того времени.
МИССИС ЭППЛБИ. Но ведь он пытался убить вас. Почему вы предпочитаете об этом забыть?
АРТУР. Я не думаю, что это дружеский поступок, но, в конце концов, политик не имеет права действовать на основании собственных эмоций. Его задача — найти человека, подходящего для конкретной работы и дать ее ему.
ЭНН. А чего он приходит сюда?
АРТУР. Он восхищен Виолет. Она подшучивает над ним, знаете ли, а старит просто млеет. Я думаю, для того, чтобы примирить его с нашей оккупацией, она сделала больше, чем вся наша дипломатия.
МИССИС ЭППЛБИ. Это же прекрасно, обладать властью в такой стране.
ВИОЛЕТ. Властью? У меня ее нет. Но я горжусь тем, что могу принести хоть какую=то пользу. И только хочу получить шанс сделать больше. Приехав сюда, я стала патриоткой своей страны.
(Входит Рональд Парри. Молодой человек, красивый, высокий, обаятельный)
АРТУР. А вот и Ронни.
РОННИ. Я не слишком поздно для кофе?
ВИОЛЕТ. Нет, сейчас его вам принесут.
РОННИ (пожимает руку Виолет). Добрый день.
ВИОЛЕТ. Это мистер Парри. Мистер и миссис Эпплби.
РОННИ. Добрый день.
АРТУР. А теперь Ронни, забудь про дипломатические манеры. Мистер и миссис Эпплби — очень милые люди.
МИССИС ЭППЛБИ. Я рада, что вы так думаете, сэр Артур.
АРТУР. Когда я увидел ваши визитные карточки в компании рекомендательного письма Форин оффис, у меня упало сердце.
ЭППЛБИ. Видишь, дорогая, я же говорил тебе, что мы напрасно его побеспокоили.
АРТУР. Понимаете, я ожидал я ожидал увидеть самодовольную пару, которая все обо всем знает и сразу начнет учить меня управлять Египтом. Визит члена парламента государственный чиновник всегда воспринимает настороженно.
ВИОЛЕТ. Артур, тебе не кажется, что ты ставишь мистера и миссис Эпплби в неловкое положение?
АРТУР. Я бы ничего этого не говорил, если бы они оправдали мои ожидания. Но они разочаровали меня.
МИССИС ЭППЛБИ. Я никогда не забуду те дни, когда мистер Эпплби сам разжигал очаг на кухне: а я каждый понедельник затевала стирку. Не думаю, что с тех пор мы сильно изменились, и я, и он.
АРТУР. Я знаю, и очень благодарен Форин оффис за то, что они дали вам это рекомендательное письмо.
МИССИС ЭППЛБИ. Мы очень рады, что пришли и познакомились с вами. А леди Литтл меня просто очаровала. Уж позвольте сказать, что мне она напоминает весеннее утро, и душа начинает петь только от одного взгляда на нее.
ВИОЛЕТ. Не смущайте меня!
АРТУР. Мне приятно общаться со всеми, кто питает к ней теплые чувства. Очень надеюсь, что вам понравится в Верхнем Египте. Обязательно дайте нам знать, когда вернетесь в Каир.
Эпплби. В этой поездке я надеюсь многое узнать.
АРТУР. Многое из того, что вы узнаете, удивит вас. Вы, возможно, узнаете, что есть народы, которые рождены, чтобы править, и другие, рожденные служить. Что демократия — не панацея от всех болезней человечества, но всего лишь государственная система, такая же, как и любая другая, которая еще не прошла достаточно долгой проверки, а потому нет полной уверенности, стоит ли рекомендовать ее к повсеместному использованию или нет. Что свобода обычно означает возможность для сильных угнетать слабых. Что мудрые законодатели дают людям лишь ее иллюзию, но не суть. Короче, то, что вам предстоит узнать, может нарушить душевное равновесие, свойственное радикальному члену парламента.
ЭНН. С другой стороны, вы увидите прекрасный Нил и храмы.
АРТУР. И, возможно, они навеют вам мысли о том, что мир еще очень молод, каким бы старым он ни казался, и наиболее постоянным на земле остается то, что кажется самым мимолетным — идеал.
ЭППЛБИ. Странно, у меня такое ощущение, что мы откусили самый большой кусок торта, какой только можно прожевать в удовольствие.
МИССИС ЭППЛБИ. Я уверена, что нас ждут незабываемые впечатления. И хотя мне никогда не давалась арифметика, я всегда думала, что без нее можно прекрасно обойтись. ДО свидания, леди Литтл. Спасибо, что приняли нас.
ВИОЛЕТ. До свидания.
(Чета Эпплби прощается с остальными и идут к двери. Ронни открывает ее, они уходят).
РОННИ. Забыл сказать вам, сэр. Только что звонила миссис Причард. Она спрашивает, сможете ли вы принять ее по важному делу.