Тексты пьес

Со Сталиным у меня были давние «личные» отношения. Еще на первом курсе юридического факультета МГУ я прочитал всего Ленина и обнаружил  «неувязки» со Сталиным. Конечно, такие высказывания вслух на семинарах не понравились. Ведь это было еще при жизни Иосифа Виссарионовича! Меня чуть не выгнали из университета, но потом сжалились и посчитали «несмышленышем».

ТЕКСТ.
Народ всегда расплачивается за своего вождя.
Даже, если это не человек, а Дьявол.
Ни один народ не платил своему правителю так дорого.
И не одному правителю не доставался народ так дёшево.
По существу — задаром!

Митинги на местах захоронения жертв сталинских репрессий.
ТЕКСТ.
Только что открылось ещё одно тайное захоронение расстрелянных, на окраине Москвы…
В маленькой церквушке у кладбищенских ворот православный священник Глеб Якунин читает поминальную молитву, не называя имен…

ТЕКСТ.
Кто знает всех погибших? Разве что на небесах. Господи! Прости нам этот великий грех!
Музей восковых фигур.
ТЕКСТ.
Фигура Сталина вписана в историческую панораму, начиная с Ивана Грозного и его опричников. За кадром, сплетаясь с трагической музыкой, надрывно квохчет дьявольский смех.
В России разыграна одна из самых страшных трагедий двадцатого века. Здесь революция объявила конкурс на роль Сталина.
И Джугашвили выиграл его не случайно.
…Пьеса не окончена. Ещё рано давать занавес!

РЕМАРКА.
Так заканчивается эта документальная трагедия в трех актах.
В соответствии с театральной традицией.

РУССКАЯ  ТРАГЕДИЯ
пример работы режиссера над сложной исторической драмой

Для меня, вахтанговца по происхождению, развитие телекино в сторону драмы, комедии, даже трагедии казалось естественным.
Первые опыты с документальной комедией я уже описывал, делая «Ярмарку». Первый опыт документальной драмы был в фильме «Ваше мнение по делу? Но это было еще в эпоху черно-белого телевидения.
В условиях нового профессионального телевидения я долго искал подходящий сюжет и, наконец, случай представился. Я стал делать «Русскую трагедию».
Работая над большим, трёхсерийным фильмом, я пытался сформулировать эстетические принципы для этой необычной работы в документального кино. Несколько режиссеров и несколько операторов мне помогали. В общем, затевалось большое дело, а учитывая тему, которую впервые открывали для зрителя, мы вполне понимали ответственность и сложность задачи.
Это был первый большой фильм, который я делал «на вольных хлебах», то есть без начальства. Продюсер Саша Голубев был моим директором в «Экране», а теперь другом и помощником. И его тоже чрезвычайно увлекла идея будущей картины.
Время было смутное. Президент и парламент в смертельной схватке уже сцепились друг с другом, а народ бедствовал без работы и часто без куска хлеба. Страшно было смотреть на эти километровые барахолки у метро. Веселились только жулики и сумасшедшие диссиденты, которым всегда «чем хуже, тем лучше».
Ельцинская эпоха у многих отняла сам смысл жизни. И люди готовы были грызть друг друга, чтобы не умереть с голоду, а телевидение цвело и пахло. Наши западные «друзья» потирали ручки.
Вот на этом фоне и надо было рассказать о подлинном герое, который отдал свою жизнь за то, чтобы случилась эта мещанская революция. Причём,  сама «революция»  так и не вспомнила о своём предвестнике.
Тогда и родилась одна из главных моих картин — «РУССКАЯ ТРАГЕДИЯ».
Она была сложна по замыслу, по содержанию и по форме. Требовала предельного мастерства от каждого. Слава Богу, удалось собрать дружную команду. И еще нам часто сопутствовала удача, видно мы боролись за правое дело.
Наша история была особенной.
В самый разгар брежневской эпохи один из кораблей Балтийского флота поднял восстание. Его возглавил капитан Саблин. И когда? В день празднования очередной годовщины Октябрьской революции. Но подробности мятежа никто не знал. Всё скрывалось тогда под грифом «Совершенно секретно», хотя продолжает скрываться и теперь, спустя уже двадцать лет и совсем другие времена.
Правда писатель Черкашин написал небольшую книжечку об этой истории, пару раз вякнули, какие-то журналисты, но им тут же заткнули рот соответствующие ведомства. Историю надо было восстанавливать заново. Началось журналистское расследование. Прежде всего, надо было найти участников этого события. Мы встретились и сняли на пленку их показания.
Сам Саблин был, конечно, расстрелян, а матросы демобилизованы и рассеяны по всей стране. Каждый дал подписку о неразглашении «государственной» тайны.
Службы отказывались с нами сотрудничать.
Ассистенту каким-то чудом удалось достать  приговор по делу и несколько не самых существенных документов. Одна из наших групп полетела во Владивосток и сняла сам корабль «Сторожевой». Он ржавел в доке на дальнем причале, ожидая своей печальной участи «утилизации», как отслуживший свой срок металлолом. Но удалось найти в трюме «рынду», которая объявила начало восстания. Треснувший морской колокол теперь украшает мою мастерскую.
Постепенно мы обрастали материалом.
Случайно обнаружилась в телевизионном архиве запись парада на Красной площади, снятого в день восстания. Какие-то пленки морских учений. Просмотрели американский фильм «Охота за Красным Октябрём», снятый по мотивам событий, но документально не имеющий ничего общего с реальностью.
Теперь надо было искать форму.
Мы решили провести открытый суд, с участием всех свидетелей и документов. В тот момент на телевидении ещё не была опробована такая форма. Придумали, как соединить преимущество телевидения /прямая трансляция, эффект присутствия/ с возможностями кино /свободное обращение с пространством и временем для создания художественного образа/.
Для того, чтобы создать полную иллюзию процесса, изучили дореволюционный российский кодекс и постарались вести суд в полном соответствии с его правилами.
В качестве Председателя — ведущего процесс, — мы пригласили знаменитого юриста Сергея Алексеева, который ещё недавно исполнял обязанности Председателя Конституционного суда СССР. Попросили приехать на суд из Петербурга известного адвоката Юрия Шмидта, собрали представителей всех демократических организаций Москвы и за день до суда провели жеребьёвку присяжных заседателей, когда о суде присяжных ещё только мечтали.
Действительный прокурор по делу Саблина и его адвокат отказались принять участие в нашем слушании. Обвинение поддерживал старший советник юстиции Макс Хазин. В зале присутствовала публика, среди которой были знаменитые писатели, правозащитники, священнослужители, военные и родственники капитана Саблина.
Процесс продолжался два дня, и его непрерывно записывали пять камер. Кстати, зал помещался в нынешнем здании Совета Федерации и предоставил нам его сам Министр по делам печати Михаил Полторанин. В зале стояли мониторы, которые транслировали киносюжеты, необходимые по ходу дела. Это не был художественный театр, это был настоящий документальный спектакль.

«РУССКАЯ ТРАГЕДИЯ»
Сценарная запись фильма в трёх частях.

Хроника. Парад Красной площади, 1975 год.
Иронично звучит текст за кадром.
АВТОР.
7 ноября 1975 года, в день очередной годовщины Октябрьской революции, из тайной подворотни Кремля, как всегда выползла группа старцев и гуськом, строго по ранжиру, двинулась на крышу мавзолея шаркающей походкой /хронику ведь не обманешь!/
Это был железный порядок, заведенный ещё при Сталине. По нему весь мир догадывался, как распределяются роли в Москве.
10 лет уже во главе этой компании шел Леонид Ильич Брежнев.
Соперников у него уже не было.
Недовольных отправили в тюрьмы и психушки, в крайнем случае, выслали за рубеж. Убаюканная маршами страна аккуратно демонстрировала свою преданность, в полуголодных снах покорно ожидая прихода «светлого будущего». Никому и в голову не могло придти, что найдётся такой смельчак, который открыто, бросит вызов Брежневу и его режиму.

По площади ладно маршировали солдатики… И вдруг куранты на Спасской башни перевернулись вокруг оси. Знаковый телевизионный трюк, понятный теперь каждому зрителю — изменилось время. Теперь мы оказываемся в зале суда. Публика рассаживается.

Секретарь объявляет:
Вы присутствуете на заседании общественного суда, организованного по инициативе движения за демократические реформы и других общественных организаций. Прошу встать! Суд идет!

Входят присяжные заседатели.
Председательствующий занимает своё место.
-    Дамы и господа, уважаемые граждане России! Я удостоен чести провести общественное слушание, которое по существу является общественным судом по делу капитана Саблина. По событиям, происшедшим в 1975 году…

Через мониторы мы снова на Красной площади 7 ноября 1975 года. Моряки чеканят шаг.
АВТОР.
Власть более всего доверяла своему флоту.

Спецэффектом выделяются на экране фигуры министра обороны Гречко, который что-то говорит Брежневу.

АВТОР.
Однако, через несколько часов министр обороны поднимет с постели верховного Главнокомандующего и попросит санкции уничтожить один из лучших кораблей Балтийского флота, вместе со всем экипажем.
За измену Родине, — как он скажет в своём донесении.
Парад продолжается.
А пока на капитанском мостике державы — тишь и благодать. КГБ держало в страхе  народ,  армия пугала весь мир на суше, в воздухе и на просторах «голубых океанов».
Через монитор, на котором продолжается действие, возвращаемся в зал суда.
Председательствующий:
Общественный суд по делу капитана Саблина, обвиненного в государственной измене, приговорённого к расстрелу и расстрелянного, объявляю открытым.
Кадры суда над Саблиным, конечно, отсутствуют, но мы сняли пустой зал Верховного суда СССР еще с советской символикой.
Диктор сообщает сухие сведения из протокола:
13 июля 1976 года, город Москва. Военная коллегия Верховного Суда СССР, рассмотрела в закрытом заседании уголовное дело капитана третьего ранга Саблина Валерия Михайловича, родившегося 1 января 1939 года, русского, имеющего высшее образование, исключенного из КПСС в связи с данным делом, женатого, ранее не судимого…

Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32