С. С. С. Р.
КРАСАВЧИК ( начальственным тоном, кому-то вдаль). Петрович, Коля! Уложите инвалида в вагончике. Скажите, директор приказал. А то ведь пропадет, пьянчужка несчастный! (Повернулся к Галине) Ну, здравствуй, Галина.
ГАЛИНА. Здравствуйте, Виктор Палыч.
КРАСАВЧИК. Предлагали же, дураку, остаться в армии, да тянет вот родная танцплощадка!
ГАЛИНА. А и правильно, Виктор Палыч! А я уж так вас ждала, так ждала…Нашу танцплощадку сторожила, как вы сказали.
КРАСАВЧИК. Ну-ну. Ждала — вот и вернулся. Живой, главное.
ГАЛИНА. Небось, красивые в Европе девушки, красивее наших?
КРАСАВЧИК. А мне без разницы. С девушками я теперь завязал, Галина. Я им так и говорю при встрече. Положение обязывает. Вот как бывшему офицеру предложили директором. Чем могу помочь, Галина? Зачем в билетерши пошла, почему аккордеон бросила? Платят-то меньше!
ГАЛИНА (прячет руки). А продала я аккордеон в 43-ем еще, зимой, на мешок картошки выменяла. Да и не могу я теперь на инструменте, Виктор Палыч. В войну-то танцев никаких, а сторожем не проживешь, я и пошла в прачки при госпитале. А там все белье в крови, гное, только содой и спасались, воду из проруби возили, вот с тех пор пальцы не слушаются, кривятся., по ночам ноют. А в прачках от госпитальной кухни нам полагалось, я больше молоком брала. (Пауза.) Ведь я сыночка одна ростила…
КРАСАВЧИК. Сын? У тебя?! Ну, ты даешь, Галина! Да где ж ты мужика в тылу нашла, они ж и до войны тебя обходили! (Опомнился.) Э-э, я хотел сказать, обходительные были с тобой. Ты же симпатичная, Галя. По своему… И не старая вовсе. Как зовут-то сынка?
ГАЛИНА. А Витей зовут. Красавчик будет.
КРАСАВЧИК. Тезка, значит! Что ж ты молчала! Мы тебе как матери-одиночке что-нибудь придумаем. Можно совместителем в бильярдный зал или вот комнату смеха будем открывать, тоже присматривать надо. Как?
ГАЛИНА. Я на все согласная, Виктор Палыч, лишь бы рядом с вами работать.
КРАСАВЧИК. Ну и лады. Держись давай. Карточки отменили вон. Цены снизили. Государство об тебе думает, Галина. Но и ты будь как на посту! Например, инвалида этого пьяным на площадку не пускала бы.
ГАЛИНА. Да как его не пустишь? У них каждое воскресенье эти сцены: она его к себе зовет, а он гонит ее! И так третий год…Любовь у них, Виктор Палыч.
КРАСАВЧИК. Любовь… Эх, Галина, что ты знаешь про любовь!
ГАЛИНА. Я? Знаю. Я всегда любила.
КРАСАВЧИК (в сторону). А я нет. Вот бог и покарал. (Галине.) Пусть этот безногий ходит. (Ушел).
ГАЛИНА. Пусть безногий ходит.
ОЧИР встает и, постукивая тросточкой, уходит.
4.
Еще один вечер на танцплощадке. Перерыв в танцах. Танцоры лепятся по углам, мужчины курят, девушки щебечут, среди них ЯНЖИМА. Близко к ним в одиночестве стоит ВДОВА. Появляется завсегдатай — слепой ОЧИР, он протягивает билетерше ГАЛИНЕ билетик, но та не хочет его брать: мол, проходи так. Но слепец настаивает и ГАЛИНА надрывает билетик. Постукивая тросточкой, он направляется к девушкам, что-то объясняет им, показывая рисунок — это портрет Любы. Девушки отрицательно качают головами: нет, не видели такую Видит рисунок и ЯНЖИМА.. ОЧИР садится на скамейку вдоль стены.
ГАЛИНА (в рупор). А теперь белый танец! Дамы приглашают кавалеров!
Звучит музыка. ЯНЖИМА приглашает ОЧИРА. Тот удивленно встает, оставив тросточку у скамейки. Пары кружатся, но ОЧИР и ЯНЖИМА не столько танцуют, сколько бурно о чем-то говорят. ЯНЖИМА сует ОЧИРУ письмо. ОЧИР отталкивает ЯНЖИМУ, рвет письмо и кричит. Музыка смолкает.
ОЧИР. Не-ет! Никогда! Любовь не могла умереть! Не верю! Уходи! Она обещала придти сюда после войны! Значит, не погибла! Уходи! Не мешай!
ЯНЖИМА быстро уходит. Без тросточки ОЧИР идет наугад и падает. Ему хочет помочь ДЕВУШКА, но ВДОВА вдруг отталкивает ее и берет под руку ОЧИРА. Вновь звучит музыка и ВДОВА с ОЧИРОМ начинают танцевать. ОЧИР показывает ей рисунок ЛЮБЫ.
ВДОВА. Да, да, припоминаю такую… Кажется, она была здесь недавно…
ОЧИР. Правда? Я вам верю. Я ее дождусь. Обязательно дождусь.
ВДОВА в свою очередь показывает слепому фотопортрет погибшего
Мужа. ОЧИР ощупывает фото пальцами.
ОЧИР. Да, да, возможно, я его видел… Такой высокий? Я же здесь постоянно бываю.
ВДОВА. Ну да, муж любил ходить в парк до войны, в билъярд играть, и сюда заглядывал. Он любил женщин. Он так любил жизнь… Я его раньше ругала за это, а сейчас бы все-все простила.
ОЧИР. Тогда он обязательно появится. Просто он вас боится, ходит где-то.
ВДОВА. Вы так считаете?
Так они танцуют, держа в руках портреты погибших любимых…
Во время танца на площадке появляется ДЫЖИД. Она подходит к танцующим, вглядываясь в лица мужчин. Но среди них нет БАЗЫРА
Тем временем у входа возник человек со страшным, почти сплошь черным лицом. От испуга билетерша кричит.
ГАЛИНА. Ой, извините, вы меня так напугали…
БАЗЫР. Ничего, я привык. Меня еще зовут страшным лейтенантом.
БАЗЫР и ДЫЖИД встречаются в центре площадки. ДЫЖИД, естественно, не узнает бывшего возлюбленного. Зато ее узнал бывший танкист.
БАЗЫР. Девушка, не скажете, как пройти в комнату смеха?
ДЫЖИД (вздрогнула от вида страшного лица). Ай, шутхэр!.. Нет, не знаю…(Ушла).
БАЗЫР. Вот и свиделись, Дыжид. Как она меня, а? Прямой наводкой.
Закончив танец-диалог, ОЧИР и ВДОВА сидят на скамейке в ожидании чуда, держа перед собой портреты погибших любимых.
5.
Еще не вечер. На ступеньках у входа на танцплощадку сидит ЛЕХА и чистит кому-то обувь, привычно припевая: «Раз — ботинок, два — каблук, стук — копейка, рубль — стук. Раз — ботинок, два — каблук. Выходи плясать на круг!» При этом он ухитряется жонглировать щетками с пристуком. Наводит глянец бархоткой. В баночку летит медь.
ЛЕХА. Шик-блеск! С такой туфлей и кадрить легче! Танцуй до женского упаду! А ну подходи, народ, обувке сделаем уход! Беспартийный или нет, мы наводим марафет! Будет у ботиночек легкий ход — работает Леха Скороход! Будет чистым каждый рант, объявляю прейскурант. Сапоги — полтинник, пара обычная — 10 копеек, пара сложная — 20. Не очень накладно. Красивые женские ножки - бесплатно!
Мимо бредет БАЗЫР.
Эй, танкист, машина — стоп, давай ходи мой окоп! Попытка — не пытка. Фронтовикам — скидка!
БАЗЫР. Откуда знаешь, что танкист?
ЛЕХА. Ха, потому что лицом чист! Я ж на брюхе пол-Европы пропахал, но танкистам не завидовал. Или сгорят, как в аду, или после войны девки любить не будут! Ожоги такие, что мать родная не узнает! Что, брат, жарко пришлось?
БАЗЫР. Под Прохоровкой, слыхал?
ЛЕХА. Как не слыхать! Моли своего бурятского бога, что живым выполз. Эх, брат, отчистил бы я тебе рожицу добела, да нет такого крема. Но ты не унывай, земляк, ночью все коты черные, ха! Давай хоть сапоги почищу.
БАЗЫР. А толку? Встретила днем — даже не узнала, за черта приняла. Меня после госпиталя в полку страшным лейтенантом звали.
ЛЕХА. Да, брат, одна у нас, видать, инвалидность.
БАЗЫР. Не пыли, пехота.
ЛЕХА. Ты не понял. Я толкую, одна у нас рана — сердечная. Инвалиды мы не по войне, а по любви, сечешь?
БАЗЫР (подумав). Это ты точно.
Появляется ОЧИР, постукивая тросточкой.
ЛЕХА. Во, еще один сердечно-раненый пылит. Сейчас поймешь.
ОЧИР (Лехе, протягивая женские туфли). Почистите, пожалуйста.
ЛЕХА. Да я ж вчера их чистил, земляк!
ОЧИР. Да? Может, запылились — я не вижу.
ЛЕХА. Да как они могут запылиться, ежели ты их возле сердца за пазухой носишь, чудак! Ты лучше вот что: смажь их жиром, набей бумагой, чтоб форму не потеряли, и спрячь в темном месте. Это я тебе как спец говорю.
ОЧИР. А вдруг она именно сегодня на танцы придет?
ЛЕХА (крутит пальцем у виска, Базыру). Слыхал? (Очиру.) Ладно, завтра почищу. Ты вот что лучше скажи: третьим будешь? Алле?
ОЧИР. Возьмите задаток. (Протягивает мелочь.) Сегодня хорошо подавали.
ЛЕХА. В рот фокстрот1 Так ты еще и глухой! Я говорю, третьим будешь?
ОЧИР. Нет. А в каком смысле?
ЛЕХА (крутит пальцем у виска, подмигивая Базыру). В каком смысле… В смысле вступления в союз.
ОЧИР. В союз? Какой еще союз?
ЛЕХА. Какой, какой… Один у нас союз. (Его осенило.) С.С.С.Р!
БАЗЫР. Но-но, полегче, не пыли… Болтун — находка для шпиона.
ЛЕХА. В Союз Солдатских Сердечных Ран, вот в какой! (Очиру.) У тебя ведь не глаза болят, солдат, а сердце, так?
ОЧИР. Сердце? Каждый день.
БАЗЫР. А у меня больше ночью.
ЛЕХА. А у меня днем и ночью. Это дело надо срочно обмыть. Гони вступительный взнос. (Забрал у Очира мелочь.) Танкист, с тебя причитается. (Вынул из короба бутылку водки, стаканчик и дежурный огурец).
Пока троица распивает водку, поодаль появился директор . КРАСАВЧИК. Его внимание отвлекают ДЕВУШКИ.
КРАСАВЧИК. Привет, красавицы.
1-ая ДЕВУШКА. Здрасте. С повышением, товарищ директор!
2-ая ДЕВУШКА. Добрый день, Виктор Павлович.
КРАСАВЧИК. Да вы чего, девчонки, не узнаете Красавчика?
2-ая ДЕВУШКА. Был Красавчик, да весь вышел. В смысле, вышел в начальники…
Пока Красавчик беседует с Девушками,
троица инвалидов наполовину опростала бутылку.
ЛЕХА. …ты мне, Базыр, как танкист скажи, с какого, бляха муха, боку к танку подбираться? Я его хотел пропустить, а потом гранатой в топливный бак, а он, гад, разгадал и пулеметом обе ноги прошил. И я двое суток на нейтралке валялся, в рот фокстрот!.. (Запел.) «Нас извлекут из-под обломков…»
БАЗЫР (подхватил). «…и залпы башенных орудий в последний путь проводят нас!»
Незамеченный, подошел раздраженный КРАСАВЧИК.
КРАСАВЧИК. Так… Полный разврат! Воины-победители! Учтите, я за вами давно наблюдаю. Что вы все трое к этой танцплощадке липнете, словно мухи на липучку! Вот вызову милицию… Немедленно вон отсюда, вон! Скажите спасибо, что инвалиды… Штрафбата для вас мало! По какому случаю на территории храма культуры пьянка? Отвечать.
ЛЕХА. Виноват, товарищ…
КРАСАВЧИК. Капитан.
ЛЕХА. Товарищ гвардии капитан, у нас не пьянка, а оргсобрание по случаю создания союза инвалидов…
БАЗЫР. Кто инвалид? Я?
ЛЕХА. …то есть по случаю создания СССР.
КРАСАВЧИК. Чего-о?! Да за такие словечки в наше время!..
ОЧИР. Союза Солдатских Сердечных Ран. Вместе — СССР, что тут неясного?
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26