Не стреляйте, я уже убита
А спустя два дня потеряла и его. Автокатастрофа… Умер, так и не узнав о моем предательстве. Знаю, это по моей вине. (С вызовом.) Хотите знать, что было потом? Поучительная история… Осталась одна, больше никто не приходил ко мне.. Каждый день шла на работу с понурой головой, возвращаясь, коротала часы перед телевизором. Мои соседи, мои добрые, отзывчивые соседи, вдруг начисто позабыв прежнюю вражду, стали здороваться, спрашивать о моем здоровье…
МУЖЧИНА — И ты переехала сюда…
ЖЕНЩИНА — Да. Переварить эту свалившуюся на голову доброту я оказалась не в состоянии. И когда здесь, в этом доме, в дверь позвонил сосед, я выгнала его… Понимаете, я больше не могу смириться с тем, чтобы мой порог переступал этот вид человечества. Мне казалось, что смогу прожить сама с собой, в своем одиночестве… (После паузы.) Как-то во дворе за мной увязался котенок. Взяла его к себе. Был воскресный день. Котенок гулял во дворе — я смотрела на него. Мальчик с седьмого этажа подошел с камнем в руке… нагло посмотрел наверх, в мою сторону и… Котенок убежал, волоча ногу. Больше его не видела. В отместку и стала выламывать им дверь.
МУЖЧИНА — Что тут скажешь… Котенок, дверь… Больше делать нечего.
ЖЕНЩИНА — Котенок… Не знаю, может, это было последней каплей… А дверь… Так жалко выглядит дверь, когда пишут на ней матерные слова или пытаются выломать…
МУЖЧИНА — Вы слишком углубились в личные проблемы.
ЖЕНЩИНА — Может, так оно и есть, но… Связь между мной и миром разрушилась. (После паузы.) Вы очень кстати появились здесь.
МУЖЧИНА — Да? После всего того, что здесь натворил?
ЖЕНЩИНА — Вы не могли повести себя иначе. Я же наконец поняла, что очень устала. И как же изменилась… Настолько озлобилась, что в шуме этой музыки не различаю крика ребенка. Это — рубеж, дальше — пустота. Осталась лишь эта кукла — и больше ничего. (Будто очнувшись, окидывает комнату блуждающим взглядом и вновь уходит в себя.) Что застыл, как соляной столб. Зря не надейтесь, больше слова не скажу.
МУЖЧИНА — (в том же тоне). Ты давеча так разошлась, что вполне можешь надолго заткнуться.
Враждебно молчат, чувствуя себя неуютно после недавних откровений.
ЖЕНЩИНА — Я у себя дома и могу делать все, что пожелаю.
МУЖЧИНА — Только ведь обещала молчать. А я скажу: молчи хоть до Второго Пришествия.
ЖЕНЩИНА — Не твое дело, я буду говорить.
МУЖЧИНА — (как бы смирившись). Говорите.
ЖЕНЩИНА — (молчит, потом протягивает куклу). Отдайте дочке.
Мужчина молча берет игрушку, разглядывает, ставит на место.
ЖЕНЩИНА — Не понравился мой подарок?
МУЖЧИНА — (сухо). Я всегда избегал нежданных подарков.
ЖЕНЩИНА — Но не чураетесь быть нежданным гостем.
МУЖЧИНА — Сам не понимаю, зачем я здесь.
ЖЕНЩИНА — Созреваете для извинения?
Мужчина молчит.
ЖЕНЩИНА — (начинает новую игру). Вот — вот, ваши глаза добреют. Еще несколько минут — и я не смогу устоять перед вашей сострадательностью.
МУЖЧИНА — Снова исходишь ядом.
ЖЕНЩИНА — Возможно, эта встреча закончится взаимными извинениями. А вдруг пригласите к себе в гости?
МУЖЧИНА — Еще чего не хватало… Перед тем, как звать Вас в гости, я еще до-ол-го подумаю.
ЖЕНЩИНА — Сейчас подниметесь к себе… И что же скажете жене? Расскажете, что здесь было… Расскажете? Вы расскажете! (Пауза. Когда заговорит, настроение будет иным.) А вы не задумались над тем, сколь долго находитесь у меня?
МУЖЧИНА — (застигнутый врасплох, смотрит на свои часы.) Е-мое!
ЖЕНЩИНА — И я говорю: е-мое! Ворвались с игрушечным пистолетом, чтобы рассчитаться с одинокой, беззащитной женщиной и… (Начинает заигрывать.) Ведь там, наверху, ничего не слышно… Впрочем, если бы и было слышно… Ну, придя, ты поднял шум, раз-другой пальнул в потолок. Но дальше… (Придает голосу игривость.) Ти-ши-на-а… Естественно, возникает вопрос: что делает незнакомый мужчина в квартире одинокой женщины? (Мужчина удивлен не столько словами Женщины, сколько резкой переменой в ее настроении.) Вот поэтому-то говорю: е-мое! Ваша жена, кажется, … извините за выражение, не очень ревнива? (Он поворачивается, собираясь уйти.) Это вы куда? (С деланным жеманством.) По крайней мере, с вашей стороны невежливо покидать женщину, не выслушав ее. Если даже эта женщина — стерва. Кстати, почему вы вспомнили об уходе тогда, когда разговор коснулся ревности?
МУЖЧИНА — (возвращается, садится в кресло, в том же тоне). О чем ведете речь, позвольте спросить?
ЖЕНЩИНА — О ревности. Об обыкновенной равности, когда жена обязана ревновать мужа — по причине или без оной. А твоей супружнице — до фени. Так, во всяком случае, мне кажется… А то бы она спустилась вниз — просто чтобы узнать: почему ненаглядный опаздывает? (Старается провоцировать.) Как бы ни притупилось чувство собственника в совместной, пусть даже не очень благополучной, жизни, но все-таки, хоть немного приревновать должна… А может, мои выводы поспешны? Хочу сказать, что… Не ревнует, прекрасно зная: в вашем случае — нет смысла ревновать…
МУЖЧИНА — (вскакивает с места, хватает ее руку и начинает выкручивать). Дурой прикидываешься?… А может, меня за дурака принимаешь? Ишь, какую сцену разыгрывает… Думаешь, не понимаю, зачем все это? Неловко от недавней исповеди?… Выставляешь себя идиоткой?.
ЖЕНЩИНА — Пусти! … Подонок!.. Руку сломаешь!.. Отпусти, говорю, а то подниму такой крик, что сбегутся твои любимые соседи…
МУЖЧИНА — Ничего, пусть сбегутся! У тебя большой опыт сведения с ними счетов — найдешь, что с ними сделать. (Швыряет ее в кресло.) Сердце у тебя высохло, но не мозги же, раз не в состоянии понять, что моя жена в этом аду потеряла себя… Что она… (Останавливается на полуслове, жестом дав понять: это не твоего ума дело. Стоит посреди комнаты, не зная, что делать.)
ЖЕНЩИНА — (возвращается к прежней мысли). Ты пойдешь к себе — и она спросит… обязательно спросит, как бы ни плевала на адскую жизнь… Спросит: что ты так долго там делал? И ты расскажешь… Расскажешь, что было здесь… расскажешь о нем… о ней… И кошку не забудешь… (Хватается за голову.) Черт бы меня побрал! Ну, почему я такая идиотка, почему не набираюсь ума!.. Неужели можно быть такой идиоткой… Боже мой!
МУЖЧИНА — (удивлен очередной переменой ее настроения). Да ладно, ладно… Чего уж там… Один из нас что-то говорил, другой выслушивал… Но это только кажется, что один говорил, а другой выслушивал… И вообще, то, что называют диалогом, всего лишь выдумка людей. Что смотришь удивленно, неужели не знала? Один говорит — другой выслушивает, тогда как на самом деле оба говорят, не слушая друг друга. Так что, успокойся: я ничего не слышал из того, что было сказано тобой.
ЖЕНЩИНА — (запальчиво — скороговоркой). И почему не подыхаю! Ведь устала от всего, устала как собака… И здесь обо всем узнают… И здесь начнутся шушуканья, злорадные взгляды… И за что я такая идиотка, Гос-по-ди-и!
МУЖЧИНА — (из кухни приносит воду и прыскает на нее). Прекрати, истеричка!
ЖЕНЩИНА — (будто очнувшись от кошмара — с угрожающим спокойствием). Ты отсюда не уйдешь!
МУЖЧИНА — Что-о?
ЖЕНЩИНА — Ты отсюда не выйдешь! Я поклялась себе никому ничего не рассказывать… (Встает — он пятится назад.) Если выйдешь — расскажешь все…
МУЖЧИНА — (от курьезности ситуации пришел в растерянность). У меня нет прописки… И потом… одинокая женщина… Сама понимаешь: незнакомый мужчина… точнее — квартирный вор… И… на тесной жилплощади… (Со смиренным видом и наигранным достоинством.) Я найду выход — провожать не надо.
ЖЕНЩИНА — Я же сказала — отсюда не выйдешь!
МУЖЧИНА — (потеряв терпение). С каким наслаждением прикончил бы тебя… и рука не дрогнет. Но грех убивать юродивых. (Трясет ее за плечи.) Ты спятила от одиночества… Думаешь, в мире нет больше забот — все должны томиться твоей неудачной жизнью, должны ворошить твои поступки и грехи? Сама же сгубила свою жизнь, а требуешь от людей… Что требуешь — сама толком не знаешь. И в чем их вина! Это ты должна была оберегать то, что принадлежало тебе! Вини себя за свои несчастья! (Пауза. С неожиданной заботой усаживает Женщину в кресло.) Обещаю, что с сегодняшнего дня можешь беспрерывно бить в потолок, преследовать соседского мальчишку… Никто из нас не побеспокоит тебя, не потревожит твое спокойствие… Моя голова сейчас лопнет… Как же долго буду помнить этот день!
ЖЕНЩИНА — А я бы все отдала — лишь бы его забыть. И кто сказал, что исповедь облегчает душу? Может, оно и так для других, но только не для меня… (Изменив тон.) Ваш нежданный визит слишком затянулся.
МУЖЧИНА — (кажется, смирился с резкими перепадами ее настроения.) И вправду, все это слишком затянулось. Как уже говорил, провожать нет надобности — дорогу знаю. (Направляется к выходу.)
ЖЕНЩИНА — (преследуемая навязчивой мыслью). Я и не собираюсь провожать.
МУЖЧИНА — Тогда продолжай наслаждаться своим одиночеством.
ЖЕНЩИНА — А что будешь делать ты?
МУЖЧИНА — Этот вечер дал мне богатый материал для размышлений. (С внезапным злорадством.) И не только для размышлений. У меня будет, что рассказать! (Довольный сказанным, поворачивается к выходу.)
ЖЕНЩИНА — (берет с полки бронзовую статуэтку и направляется к нему. С пугающим спокойствием в голосе.) Я же сказала, что ты отсюда не выйдешь. (Наносит удар статуэткой, но Мужчина уклоняется.)
МУЖЧИНА — Ты окончательно рехнулась… Хоть понимаешь, что делаешь? (Пытается успокоить ее.)
ЖЕНЩИНА — (в истерике). Да, я сошла с ума, а ты… ты сейчас сдохнешь.
Безмолвная, жестокая схватка. Он вначале просто старается успокоить ее, но она уже лишилась самообладания — нервы сдали. Осознав наконец, в каком она состоянии, он переходит в контратаку. Соприкосновение тел в борьбе постепенно преображает ситуацию в чувственную. Напряжение нарастает. В момент кульминации Мужчина выхватывает статуэтку, ее же, скрутив ей руки за спину, прислоняет к стене, навалившись всем телом.