Мой собственный памятник
Лариса: Почему же? Еще воспаление легких, когда я простояла в одном лифчике зимой на твоем балконе минут сорок, пока ты ублажал супружницу. Тот еще фестиваль! Такая вот гастроль!
Сергей Сергеевич: Ты злопамятна! Друзья мне всегда говорили не пускать тебя в сердце. А ведь я любил! Вложил в тебя всю душу, и вот – оказался обманутым вкладчиком…
Лариса: Просто мексиканский сериал! Какие сопли! Вложил, достал, при необходимости повторил. Саркастично Умру от нежности!
Сергей Сергеевич: Ты неблагодарна! Ведь это я вытащил тебя из нищеты, из провинции… А зря…
Лариса: Конечно, зря… Мужчина с будущим должен бояться женщин с прошлым.
Сергей Сергеевич: Помнишь, когда ты дважды провалилась на свой чертов журфак, именно я пристроил тебя на телевидение? Можно сказать, я из тебя оператора вылепил. Вот откуда в тебе эта страсть к скрытой камере!
Лариса: Спасибо, Серыч.
Сергей Сергеевич: Я содержал тебя, а сколько раз помог найти работу.
Лариса: Работу продажной девки! Аппаратной шлюхи. Ты сам меня так называл!
Сергей Сергеевич: Кто старое помянет, тому глаз вон.
Лариса: Вот именно. И глаз бы тебе вырвала, и член.
Сергей Сергеевич: За что, Лара?
Лариса: За то, что ты подкладывал меня под своих больших и маленьких начальников, и по моей груди взбирался все выше и выше к власти.
Сергей Сергеевич: Ты тоже могла устроиться и жила бы сейчас в шоколаде. Ведь все при тебе было: и молодость, и красота. Но, видимо, ума не хватило. Или цепкости? Где ты, детка, не доюлила, не докрутила задом? Где?
Лариса: Я любила тебя. И быть хотела только с тобой! Но ты стал важным чиновником, а я начала стареть. Мои активы упали в цене.
Сергей Сергеевич: Милая, перестань, ты еще в самом соку и прекрасно выглядишь!
Лариса: Да, только теперь я трачу на это в два раза больше времени и денег.
Сергей Сергеевич, несколько успокоившись: Понятно, значит, тебе нужны деньги. Лариса: Сколько?
Лариса: Ты плохо меня понял, мне нужен памятник.
Сергей Сергеевич: Что за блажь? Какой от него прок?
Лариса со слезами на глазах: Я хочу, чтобы мама мною гордилась.
Сергей Сергеевич: Ты издеваешься надо мной?
Лариса: Нет. Я, правда, хочу, чтобы мама восхищенно сказала соседкам: «Моей дочке в столице памятник поставили». Пусть обалдевшие старухи подавятся сплетнями. А мамка приедет в гости и будет фотографироваться на площади у памятника. Я старушку свою на камеру сниму…
Сергей Сергеевич ехидно: А мамочка еще не умерла случайно? Ведь близких-то у тебя, считай, не осталось…
Лариса: Как ты смеешь, подонок!
Сергей Сергеевич устало: Лара, это не смешно. Я могу купить для тебя квартиру или помочь организовать собственный бизнес. Хочешь туристическую компанию? Ты сможешь хоть каждый месяц летать к морю. Помнишь, как ты расстраивалась, когда я уезжал в отпуск с женой, а тебе приходилось ждать меня, считая дни?
Лариса: Я все помню. И поэтому хочу памятник.
Сергей Сергеевич: Перестань меня изводить, иначе останешься ни с чем.
Лариса: Ты тоже.
Сергей Сергеевич: Хорошо. Пусть это будет памятник. Памятник женщине-матери. А этот твой Шаповалов будет лепить его с тебя.
Лариса: Ты – мразь! Какая из меня мать?! После шести абортов от тебя я не смогу родить даже крысу! Какая мать? Я хочу, чтобы это был МОЙ ПАМЯТНИК. А на постаменте было написано «Лариса Бойко – любимая женщина министра Голошеева».
Сергей Сергеевич: Лара, давай поговорим, как взрослые люди. Ты понимаешь, что это невозможно? Этого никто не допустит! А Главный, возводя глаза к потолку, за такую выходку просто вырвет из-под меня это кресло, и тогда я уже ничем не смогу тебе помочь. А сейчас – только выбирай – деньги, бизнес, фестивали… Хочешь, я даже сделаю тебя моей секретаршей?
Лариса гомерически смеется, кружится по кабинету и поет, подражая голосу Земфиры:
хочешь сладких апельсинов?
хочешь вслух рассказов длинных?
хочешь, я взорву все звезды,
что мешают спать?
Сергей Сергеевич: Лариса, тебе нужно успокоиться и обдумать мое предложение. Давай, сегодня ты пойдешь домой и все взвесишь.
Лариса: Что взвешу? Героин, апельсины или мою боль?
Сергей Сергеевич: Без патетики! Ты успокоишься, полежишь в ванне, а завтра я тебе позвоню… Хорошо? Какой у тебя телефон?
Лариса: Зеленый.
Сергей Сергеевич, сдерживая раздражение: А номер?
Лариса: Поищи в телефонной книге.
Сергей Сергеевич: Лара, так мы ни о чем не договоримся.
Лариса: Я не договариваться сюда пришла, а выставить свои условия. Меняю видеозаписи на памятник.
Сергей Сергеевич: Ты научилась быть жесткой, даже жестокой.
Лариса: Хорошие учителя были.
Сергей Сергеевич: По-моему, ты их превзошла.
Лариса: Ближе к теме. Не лей из пустого в порожнее.
Сергей Сергеевич: Я не могу поставить тебе памятник сегодня. Нужно подготовить проект, созвать главного архитектора, директора гражданпроекта, поговорить со скульптором, в конце концов. Потом нужно подать проект на подпись к президенту. Это займет несколько месяцев в лучшем случае. Ты же не можешь поселиться в моем кабинете на все это время? Тебе нужно идти домой, а мне подумать, под каким соусом подать это Главному, чтобы все было в шоколаде.
Лариса: Нет, Сергуня! Боюсь, я даже не успею дойти до дома, как какая-нибудь машина собьет меня или кирпич упадет мне на голову с крыши.
Сергей Сергеевич, деланно возмущаясь: В чем ты меня подозреваешь?
Лариса: В отваге, Серыч. Думаю, ты отважный мужчина, способный организовать преступление.
Сергей Сергеевич: Тогда зачем ты пришла сюда? Или думала, тебе сегодня поставят памятник?
Лариса: Нет, сегодня ты просто созовешь на экстренное совещание главного архитектора города, директора гражданпроекта, скульптора… А твоя умненькая секретарша быстро напечатает приказ о внеплановой реконструкции центральной площади. Копию этого приказа я заберу с собой. И напоминаю тебе, что если со мной что-нибудь случиться, то видеозаписи немедленно окажутся в руках твоих конкурентов, завистников и прессы. Думаю, президенту не понравятся твои шалости.
Сергей Сергеевич: А когда же я получу эти записи?
Лариса: Сразу после того, как я перережу красную ленточку в день открытия памятника.
Сергей Сергеевич: Лариса, ты своей глупой блажью лишаешь себя очень многого… берет в руку ее ладошку, начинает покрывать поцелуями. Лариса гримасничает, но не отнимает руки. Хочешь, мы снова будем вместе и забудем эту историю про памятник, как дурной сон? А ведь я могу любить тебя по-прежнему? …начинает обнимать, пытается прижать Ларису, словить ее губы и поцеловать. Она отворачивается, вырывается и корчит брезгливую гримасу.
Лариса: По-прежнему? Увольте! Я думала, что за десять лет ты хоть чему-нибудь научился.
Сергей Сергеевич: Конечно, научился! Я знаю, как сделать женщине приятное. Достает чековую книжку.
Лариса: Тогда умри. Резко отталкивает его от себя.
Сергей Сергеевич: Детка! Отрывает чек и расписывается на нем. Здесь моя подпись. Сумму можешь проставить сама. В разумных, конечно, пределах.
Лариса: Мне не нужны дешевые подношения.
Сергей Сергеевич: Лара, а ведь все эти годы я, правда, мечтал только о тебе. Твое тело – такой желанный храм!
Лариса: Увы, сегодня службы не проводятся.
Сергей Сергеевич: Лара! Я отдам тебе ВСЕ!
Лариса: Отлично! Начнем с памятника. Закончим банковским счетом. Где там твой чек?
Сергей Сергеевич багровеет.
Сергей Сергеевич: Стерва! Тебе доставляет удовольствие делать из меня дурака?
Лариса: В качестве дурака ты выглядишь гораздо лучше, чем в качестве любовника!
Сергей Сергеевич, буквально со слезами на глазах: За что? За что ты со мной так?
Лариса: За просто так, милый! Я ведь – стерва. Помнишь, как ты говорил мне, что у женщины всего три обязанности: быть красивой, хорошо одеваться и никогда не перечить. Не перечить я разучилась!
Сергей Сергеевич: Да не я это сказал, а Моэм.
Лариса: Тогда ему повезло, что он умер еще до моего рождения. А то бы я нашла силы поквитаться и с ним.
Сергей Сергеевич: Женщина не может быть такой агрессивной!
Лариса: Не может! Но я очень стараюсь. Кажется, получается. Давай пошевеливайся, созывай совещание.
Сергей Сергеевич: Его невозможно созвать сейчас.
Лариса: Все возможно. Оно экстренное.
Сергей Сергеевич: Лара, теоретически я мог бы даже развестись с женой и… мы могли бы жить вместе, в общем-то, даже в официальном браке. Ты ведь этого всегда хотела, правда? Снимает с пальца обручальное кольцо, пытается надеть его на безымянный палец Ларисы. Вот, возьми мое обручальное кольцо. Пусть оно станет твоим. И я стану твоим. Веришь? Езжай домой. Я приеду к тебе сегодня вечером, и мы устроим такой Голлливуд… Хочешь? Все еще хочешь быть моей?
Лариса снова начинает петь:
хочешь в море с парусами?
хочешь музык новых самых?
хочешь, я убью соседей,
что мешают спать?
хочешь солнце вместо лампы?
хочешь за окошком Альпы?
хочешь, я отдам все песни,
про тебя отдам все песни?
Сергей Сергеевич становится на одно колено перед Ларисой, картинно протягивает к ней руки, ноет: Девочка моя, я чертовски виноват перед тобой. Я мучил тебя шесть кошмарных лет. Но я любил. Правда! Это сложно понять, просто мир так непросто устроен. Я не мог иначе. Ну, представь, что тогда шестнадцать лет назад я бы развелся с Ирой ради тебя. Кем я был? Простой клерк в конструкторском бюро. У меня не было ничего.
Лариса: Квартира, машина, дача…
Сергей Сергеевич: Все это мне дали Иркины родители. И все это они бы отняли у меня, у нас, если бы я решился тогда. А сейчас, сейчас совсем другое дело. Я министр, вполне влиятельный человек.
Лариса: И?
Сергей Сергеевич, встает на ноги: Сейчас пришла ты, и так легко своим дурацким памятником хочешь разрушить все то, что я строил почти двадцать лет. Это же глупо!
Лариса: А что ты предлагаешь?
Сергей Сергеевич: Я могу озолотить тебя, могу дать тебе положение в обществе, в конце концов, могу отдать тебе себя, если ты, конечно, не побрезгуешь взять.